Планета школ

Подростковое творчество — это ведь штука неизбежная. И никуда не годная. В юном возрасте просто невозможно не пописать, не порисовать, не попеть и не поиграть в актера-режиссера. И все как-то беспомощно, подражательно, уморительно. Естественно — это же первая проба. Которую можно похерить в зародыше желчным взрослым хихиканьем. А мы, взрослые, ой как любим желчно похихикать. Это вместо того, чтобы взять свое высокомерное эго под контроль, умерить желание «уесть сопляка», сесть, да и посмотреть: а нет ли в подражательно-уморительном творении крупиц НАСТОЯЩЕГО творчества?

Кстати, подростковое творчество не всегда проходит бесследно. Даже если кажется, что пора самовыражения благополучно прошла, дитятко подросло и чудесным образом вписалось в «нормальную профессию».

У меня вот, например, штук пять нормальных профессий. Не самых хлебных, но кабы я в их русле карьеру делала... Наверняка бы уже поднялась до ранга начальницы отдела, секции, конторы, лаборатории, редакции — словом, чего-нибудь небольшого и шустрого, норовящего развалиться и разбежаться, так что приходится бдить неустанно и давить железною рукою.

НИ ЗА ЧТО. Если вписать меня в начальническое кресло, мне в два счета звездец придет.

Ибо еще в школьные годы чудесные определилось, насколько я не гожусь для работы в команде. И вообще гожусь только для одной работы — писательской. Хотя, окончив школу, я каких только образований ни наполучала в ходе апгрейда главного писательского механизма — опыта и мышления.

А иначе я, может, до сих пор писала бы то же, что и в школе. Думаю, это неплохо бы продавалось. А я бы ненавидела и себя, и свои книжки всей душой. Почему я так решила? Просто припомнила содержимое своих первых шыдевров.

Первые книжки полуфэнтезийного характера писались на физике, химии, математике, географии, русском, английском и истории — да, на всех уроках, кроме биологии. На биологии я болтала с биологиней. У нас с ней было полное взаимопонимание и общее впечатление от «Общей биологии» Вилли и Детье. Итак, на биологии я отдыхала от литературных трудофф и плодофф.

Воздействие их на наш класс было ужасно. Публика читала их на уроках под партами и пыталась выяснить, хто ж такой прообраз спутника жизни главной героини? У меня уже тогда не было главных героев — одни спутники да напарники. Уже в юности я была не готова дать мужчине вожжи в руки, чтоб рулить сюжетом. Мне казалось, он непременно в кювет заедет, а выбраться не сможет. Так что максимум, на что в моих литизделиях мог рассчитывать мужчина — это на вращение по орбите вокруг главной героини.

Впрочем, их там 3 было, главных-то, но спутник был только у САМОЙ главной. Остальные сидели в деффках и на собственный спутник надеяться могли не раньше того, как им исполнится по 16 лет. Такая вот «Протосейлормун» (напоминаю — дело было 30 лет назад, «Сейлормун» ни по одному каналу ТВ не шел и вообще всех анимэ было «Джек в Стране чудес», а это, согласитесь, не совсем анимэ). Словом, 2 подружки самой главной-преглавной довольствовались не спутниками, а метеорами, прочеркивающими небосклоны их девичьих судеб. Зато главная-преглавная, устроив свою женскую судьбу, совершенствовала профессиональные умения.

Ибо она умела превращаццо в разных хыщников, а спутник-напарник, видимо, был слехка зоофил. И вот она превращалась, превращалась, стреляла из лука, путешествовала по разным временам, попадала в разные ситуации, которые все как одна характеризовались одним словом — «жопа», напарник только успевал следить за ее безобразиями на экранах разной величины, произносить «Уй-й-й-й!», и закрывать глаза, бледнея лицом. Я бы на его месте уже с четвертого инцидента принялась бесстыдно ржать и делать ставки на любимую зоодевушку, но он был ошень шестный молодой человек.

Мдя. Думаю, в наши дни это не шло бы на ура, но продаваться — продавалось бы. Вот только писать это я могла бы только в одном случае — если бы так и не выросла...

Хотя подростковое творчество все равно обхихикивать не стоит. Вдруг по мере взросления оно преобразится в творчество реальное?

Материал для «Планеты школ» взят у ЖЖ-пользователя inesacipa