Планета школ

Во взрослой жизни мне казалось, что я никогда не страдаю от чувства одиночества: я легко могла оставаться наедине с собой, занимаясь разными интересными делами, а могла и в компании людей: друзей и просто знакомых. Поэтому мне всегда казалось, что одиночество — это не про меня, и вообще я не понимала других людей: как можно страдать от одиночества? И считала совершенно естественной необходимость побыть наедине с собой…

Всё бы ничего, если бы не внезапно приходившие приступы обречённости, покинутости, брошенности. Раньше я их либо не замечала, либо списывала на стрессы и другие последствия современной жизни.

Но недавно, когда я шла по местам «боевой славы» своего детства и юношества, на меня нахлынула такая тоска одиночества, что я не смогла с ней справиться. Я чувствовала себя ужасно одинокой, несчастной, покинутой и всеми брошенной. Мне казалось, что я никому не нужна…

Причём, это чувство оказалось настолько сильным, что все мои попытки хоть как-то прийти в себя, как-то вернуть себе ощущение гармонии, к которому я так стремилась, — оказались провальными.

Это чувство не уходило… Тогда я решила погрузиться в него полностью, ухватившись за кончик воспоминаний, к которым эти чувства уходили…

Вначале я ничего не ощущала, только то, насколько глубоко моё чувство отчаяния, стоящее за покинутостью, брошенностью и ненужностью…

А затем я шаг за шагом начала вспоминать своё детство и воспоминания привели меня в детский сад… Меня всегда забирали позже всех детей. Все дети уже со своими родителями расходились по домам, а я оставалась с воспитательницей, которая тоже очень хотела домой, а моя мама опаздывала. Поэтому мне всегда казалось, что остальные дети немного счастливее меня — они хорошие, они нужные, их родители всегда забирают вовремя, в то время как я оставалась одна. Мне казалось, что я в этом большом мире совершенно одна, что меня все бросили, что я чем-то провинилась, раз меня все время забирали последнюю. Мне приходилось тихонько себе сидеть одной, пока воспитательница занималась уже своими делами или стоять вместе с ней у почти закрытого садика, где свет уже был почти во всех комнатах погашен, слушая её слова, какая у меня необязательная мама, какая она… (почему-то не самая лучшая для меня мама на свете).

Это происходило не раз и не два, и даже не три… Просто у мамы работа была до 6 + добираться через полгорода, а формально садик работал до 7, но всех почему-то забирали раньше. Уже к 6 все расходились, а я оставалась ждать маму.

Поначалу мне казалось это чем-то несправедливым: почему же мама так всегда поздно меня забирает? Потом появилось чувство брошенности, ненужности… А потом за месяцы ожидания я уже настолько привыкла к чувству одиночества, что оно казалось мне совершенно естественным. Только вместе с ним поселилось другое чувство: чувство обречённости: «я всё равно никому не нужна».

Нужно ли говорить, что это породило массу комплексов и фобий…

Но самое страшное — даже не это. А то, что мой детский ум придумал страшную месть родителям: как всё же заставить их ценить меня, любить, как обратить на себя их внимание…

Это произошло уже позже, когда я, немного повзрослев, начала немного ориентироваться в этом мире. Не знаю, откуда взялась мысль о самоубийстве, может быть из разговоров родителей — у кого-то ребёнок умер и те очень сильно переживали. Но во мне укоренилась мысль о том, что надо заставить переживать и страдать своих… Так возникла мысль о мести: «вот когда меня не будет, вы посмотрите, вы увидите…» И эта мысль настолько засела у меня в голове, что неоднократно делались даже попытки — мне всегда не хватало смелости. И спасибо мне огромное за это!

Потому что, на самом деле мне не хотелось умирать — мне хотелось просто «припугнуть» родителей, обратить на себя внимание, на свои проблемы, переживания; чтобы меня оценили, все мои усилия и старания; чтобы меня похвалили, а не относились ко мне и к моим стараниям, как к чему-то совершенно естественному.

Но это я осознала только во взрослой жизни и только через пару лет после того, как я начала осознанно заниматься собой.

Всю свою жизнь я пыталась доказать родителям, насколько я хорошая и насколько я заслуживаю их любви и одобрения. Я пыталась быть хорошей и послушной настолько, насколько это было возможно для ребёнка, потом подростка, потом девушки и уже сейчас женщины. Мне всегда хотелось, чтобы родители гордились мной, гордились своей дочерью… Вся моя жизнь протекала под знамёнами доказательства родителям, что я — хорошая, что я могу…

Вот я и старалась изо всех сил…
Даже, когда я увлеклась разными духовными практиками, встала на путь женщины — мне хотелось доказать, что я не просто хорошая, а что я — лучшая, что я достойная дочь, чтобы показать родителям, что я могу…

Но однажды у меня не получилось, я просто сломалась, просто уже больше не могла «насиловать» и переделывать себя без конца…
Тогда и жизнь закончилась: ведь я никудышная дочь, я не оказалась успешной во всех отношениях, я просто оказалась никакой — именно так я себя и чувствовала…

Потом возникло непреодолимое чувство брошенности, никчёмности, ненужности, — что я совершенно одна и никому не нужна в этом мире…
И все эти чувства вылились в беспросветную тоску обречённости, за которой возникло желание умереть…

И понадобилось время, и понадобилось пройти через это желание умереть, через беспросветную тоску и отчаяние, чтобы за ним найти желание жить, жажду жизни, жажду счастливой жизни, чтобы наконец начать жить… жить своей жизнью, а не ожиданиями родителей и жизнью маленького, брошенного ребёнка…

Поэтому я обращаюсь ко всем родителям — любите своих детей, принимайте их такими, какие они есть, будьте с ними максимально искренними, рассказывайте им обо всём, объясняйте свои поступки, — они всё понимают!

С Любовью, Евгения
Клуб Женственных Женщин